Дорогой читатель. Вот и наступает Новый, 2005-ый, Год. Заранее всех вас поздравляю! Наконец-то я осмеливаюсь опубликовать записки «века» — то, что случилось с нашей семьей по пути из Индианы, что в США, сюда – на самый далекий и дикий Запад в 2002-ом году, черт возьми… Признаюсь: местами грешил и немного придумывал во всех своих статьях на сайте . Что делать: думаю, так было даже интереснее для тебя, читатель. Как, например, про черную икру или про то, как намыли золото в форте Лэнгли. Так вот, все в очерке, что ниже, увы, чистая правда. Не верите, – звоните моей жене по (604) 931 – 8625 или шлите ей «мыла» на junievan@hotmail.com — она подтвердит, что мол «да», всё так, как и написано. Она, все равно, не читает, что я пишу… И еще раз желаю всяческих успехов в Ваших начинаниях, скромных и нескромных, в нашей немного консервативной провинции, но все же носящей название — «КРАСИВАЯ БРИТАНСКАЯ КОЛУМБИЯ»…
Казалось бы, что всем известные переселения на дикий Запад пионеров 19-го века, о чем мы с таким удовольствием и замиранием сердца смотрим в вестернах или читаем в книгах, отошли в прошлое. Нет больше громоздких фур с упрямыми мулами, воинственных индейцев или самих пионеров, которые умирают в бескрайних прериях от голода, холода и жажды. Однако груженый под завязку мой старенький джип Изудзу Трупер II 88-го года с баулом на крыше и Мёркури Сэйбл 93-го года надолго останутся в наших с женой воспоминаниях.
Что ж, пришло время воскресить в памяти ту шестидневную авантюру, и теперь уже со спокойным вздохом сказать, что испытания на наши головы выпали немалые. Однако несмотря ни на что, мы все же прошли стройной колонной из Индианы до Ванкувера – две тысячи семьсот миль или четыре тысячи четыреста километров! Может быть, помогла простейшая рация с радиусом действия в одну милю.
Из родного городка Блумингтон, в котором прожили три с половиной года, мы выехали под все усиливавшийся дождь при температуре пятнадцать градусов по Цельсию. Что ни говорите, а довольно-таки тепло для первых дней марта. Четыре часа по Индиане и Иллинойсу проехали при проливном дожде навстречу все более мрачным тучам, которые на подступах к штату Миссури встретили нас мокрым снегом, — он в конечном итоге перерос в снежный буран. Мы, однако, упорно продолжали путь на Запад. Снег же налипал так быстро, что дворники не успевали счищать его с ветрового стекла, температура стремительно снижалась, а дорога неустанно обледеневала. Скорость пришлось сбросить до пятидесяти километров в час. На обочинах можно было в изобилии видеть перевернутые или застрявшие в снегу машины, — они слетели с колеи. В четыре часа вечера, поняв, что даже при полном приводе мне трудно контролировать джип, не говоря уже о жене с двумя детьми в Меркури Сэйбл, нам пришлось прекратить движение, и мы, как и полагается, остановились в мотеле, где нас ждала горячая ванна и пара стаканчиков для согрева!
На второй день пришлось ждать часов до двенадцати дня, пока хайвей под мощным натиском грузовиков не освободился от толстого слоя льда. Солнце, увы, мало помогало в двадцатиградусный мороз (по Цельсию!), — он нежданно-негаданно нагрянул в эти края в начале марта. Итак, тронулись в путь под холодный и пронзительный ветер, — он дул навстречу, что сильно снижало скорость, а на заправочных станциях как-то совсем не по-западному продувало насквозь. Баул на крыше джипа, выстоявший проливной дождь, а потом снежный ураган накануне, превратился в ледяной айсберг, так же, как и два чемодана на крыше Меркури. Утром третьего дня, осматривая машины и подливая всякие жидкости (для справки скажу, что жидкостей, помимо бензина, в каждой машине шесть), я обнаружил, что у гидроусилителя руля моего Исудзу сломался крепящий болт. Каким-то образом, используя два других болта, я умудрился подтянуть разболтавшийся ремень, однако через пару километров он просто-напросто порвался. Что ж, можно и без гидроусилителя ехать, но вот крутить баранку стало раз в десять труднее. Кроме того, я услышал подозрительный шум, доносившийся из нижней части мотора, причину которого, увы, сам установить не мог, а к «мужичкам в гараж» решил лучше не заезжать. Вдруг они скажут, что продолжать путь вообще нельзя!
Встречный ветер сопутствовал нам и весь следующий день, – день третий, что влияло на скорость и, увы, потребление бензина. Целый день ехали по монотонной дороге среди равнин (ни одного деревца!), а к вечеру для моей жены начались новые испытания. Снегопад и обледеневшая дорога для нее были цветочками по сравнению с обыкновенными горными перевалами, — они незаметно подкрались с наступлением сумерек. И, как всегда, проблемы с поисками мотеля. Один раз заехали на какую-то местную дорогу, уходящую ввысь, на которой пришлось разворачиваться в кромешной темноте, а внизу каньоны и обрывы поджидали неосторожного путешественника. Хребты эти, как всем известно, были предвестниками Rocky Mountains.
На четвертый день решили выехать рано, в восемь часов утра. Погода была замечательная, светило солнце, заметно потеплело, да и ветер поутих. Я ехал и попивал пепси-колу, грыз какой-то снэк и ни о чем плохом не думал. Пятьдесят километров, потом сто… Хорошо идем, черт возьми! Инстинктивно бросаю взгляд на правое сиденье, — чего-то не хватает… Я встряхнул головой и посмотрел еще раз. О боже! Где же наш черный портфель со всеми документами, включая въездные визы и паспорта. Немедленно связался с женой по рации, но и у нее в машине портфеля также не было. Вывод один – забыли в мотеле, и я вспомнил, как накануне, несмотря на всю усталость, бережно принес этот самый портфель и положил его в укромный дальний уголок, чтоб не дай бог какой злоумышленник не добрался!.. Что ж, сто километров обратно, а потом опять наверстывать утраченные американские мили.
В тот же день начались настоящие горы (отмечу, что горы тянулись примерно полпути до самого Ванкувера: то долина, то перевал, то просто едешь по ущелью) — гряда за грядой. Ограничение скорости сто двадцать км в час. Все прочие машины ехали намного быстрее, посмеиваясь над скоростью жены в пятьдесят км на виражах, которые в тот день были нашими неотъемлемыми спутниками. Хорошо, что сзади это шествие замыкал я, «вожак стаи». В глубоких каньонах можно было созерцать прекрасный горный пейзаж, однако для жены это было устрашающим великолепием, ибо одно движение в сторону и полетишь вниз с высоты в километр, как минимум!
А еще несколько раз в каньоны спустились облака: они сначала медленно поползли вниз, а потом таинственно «улеглись» в извилине на спуске в шесть процентов, отчего и мне, привыкшему колесить по ровным индианским равнинам, честно говоря, стало немного не по себе. Видимость только в пределах двадцати метров, а всего остального мира как бы нет.
Вечером прибавились новые тревоги: шум в нижней части мотора все усиливался, а причина, увы, была абсолютно не понятна. У нашего грудного сына поднялась температура, и жене пришлось весь вечер и всю ночью неустанно кормить его то одной, то другой грудью; подумывали даже обратиться к местному врачу или больницу. К счастью, грудное молоко дало себя знать, и на следующий день сын был в полном порядке.
На пятый день мы также решили выехать рано – в восемь часов. Погода теплая, светит солнце, и ничто не предвещает об опасности. Но вот раздается глухой хлопок, и меня на скорости в сто тридцать км/час начинает бросать из стороны в сторону. Чудом не перевернулся со всем нашим скарбом, включая компьютер, монитор, а также принтер и сканер, — последние два я приобрел перед самым отъездом. Не знаю, каким образом, но равновесие я все же удержал, — и вот я в пространстве между двумя трассами на довольно-таки крутом песчаном склоне. Открываю дверь и вижу, что лопнула левая задняя шина, а машина при этом устрашающе накренилась и вот-вот готова завалиться набок. Поспешно извлек домкрат, однако чтобы его подставить под раму, пришлось руками разгребать песок, рискуя быть погребенным под собственным автомобилем. Только на полном приводе смог вывести джип на более или менее ровное место, но опять-таки посередине песка. На замену запасного колеса в общей сложности ушло часа полтора. Мешал песок, домкрат утопал в нем, и джип вновь и вновь соскакивал на лопнувшее колесо. Только с помощью дополнительного домкрата с Меркури с пятой-шестой попытки я смог завершить, казалось бы, такую простую операцию. Все это по счастью произошло в нескольких километрах от какого-то городка и мастерскую, где поставить новые шины, отыскать оказалось нетрудно.
Пока меняли шины, жена обнаружила, что потеряла кошелек с водительскими правами и двумястами долларов. Слава богу, никаких банковских и кредитных карточек у нее там не было. Многочисленные звонки в предполагаемые места ни к чему не привели, да и мы толком и не помнили, где это могло случиться. Поэтому, не долго думая о сем неприятном злоключении и с уверенностью глядя в светлое будущее, а также, несмотря на шок, который я испытал при разрыве шины, мы продолжили путь. Больше в тот день ничего плохого, по счастью, не произошло.
Вечером пятого дня, подсчитывая, сколько нам осталось до заветной цели, до Ванкувера, мы пришли к выводу, что даже если и выехать в десять, то непременно окажемся на месте не позже двух часов дня. Блажен тот, кто верует, гласит пословица!
Итак, на следующее утро тронулись в путь в десять часов, уже особо не торопясь. Но вот через пять километров хайвей по какой-то технической причине оказался перекрытым, и нам пришлось свернуть на местную дорогу. Дорога была проложена по каньону вдоль реки по весьма красивым местам, уходя то высоко вверх, то вниз, то резко в сторону, — в тени же она еще не успела оттаять от ночного морозца. Тем не менее, получилось так, что на эти объездные тридцать километров у нас ушло полтора часа. Мы, наверное, создали в истории штата Вашингтон небывалый прецедент, – длинная вереница всего того транспорта, включая тяжеловесные траки, которые не проехали по хайвею, должна была медленно тащиться за нами, точнее, за моею женой, которая боится высоты. Как потом она мне сказала, этот самый каньон считается одним из живописнейших мест в той местности, и на него посмотреть туристы приезжают из всех уголков Америки. Увы, все ее внимание было сосредоточено исключительно на крутых виражах!
И вот мы наконец-то в Сиэтле: объезжаем город по кольцевой и выходим на финишную прямую. Чтобы сытыми въехать на новую родину, мы решаем немного поесть и размяться и заезжаем на какую-то крупную стоянку в северном Сиэтле. И вот, буквально за один метр до того, когда я уже был готов поставить мой джип между белых парковочных линий, что-то отваливается от машины и с грохотом падает на асфальт, включаются все датчики, мотор останавливается, и машина плавно замирает. Выхожу, открываю капот и вижу, что не хватает круглого вала, на который должен насаживаться основной приводной ремень. Этот самый вал нахожу в двух метрах поодаль. Беру его с собой и мы все вместе на Меркури едем в ближайшую автомастерскую, благо место оживленное, – пригород как ни как! Местный механик, взглянув на поломанную деталь, выносит приговор, что ничего страшного не произошло, однако, скорее всего надо будет менять весь мотор, — сломался коленчатый вал.
Well, желание поскорее добраться до цели взяло свое, и мы решаем навечно оставить джип и арендовать U-haul-овский микроавтобус. Едем в местное отделение, но там микроавтобусов в наличии нет, и мне предлагают огромный трак по той же цене – двести долларов. Выхода нет, берем грузовик и возвращаемся к месту, где мой одинокий джип монументально возвышается посреди парковки, — позднее он превратится в памятник пионерам третьего миллениума. Начавший идти снег уже успел заметно его припорошить. Скорее всего, он до сих пор стоит на том же месте…
Последние часы нашей поездки вспоминаются, как во сне. Сначала перетаскивание в грузовик вещей при снегопаде, — он все усиливался и в итоге превратился в сплошную завесу, а потом затор на два часа на хайвее по причине все того же снега. Когда до границы оставалось несколько миль, а дорога по какому-то сказочному мановению опять проходила среди перевалов (снег в тех краях не выпал), на машине жены, которая шла впереди, начали отказывать фары. Они выключались на каждой кочке, а потом так же неожиданно включались. Мне пришлось приблизиться к ней настолько близко, чтобы фарами от грузовика освещать путь. Скорость, как понимаете, мы снизили до пятидесяти километров в час, включив аварийные сигнализации на обеих машинах. Так, очень медленно, мы и дотянули…
Канадские пограничники нас встретили тепло и сердечно, с пониманием, и по причине позднего часа – было 9 вечера, мы пересекали границу единственными, и на все формальности ушло всего час времени. Когда же въехали на территорию Канады, то и фары жене не понадобились, – несмотря на десять часов вечера хайвей оказался залитым ослепительными огнями! Теперь уже, без особых приключений, если конечно не считать того, что мы пытались проехать поперек заградительной полосы на Logheed Highway высотой сантиметров в двадцать, не произошло. Я думаю, мой юхоловский трак прошел бы, а вот Меркури могло сильно повредить днище. Жена создала небольшую аварийную ситуацию, – ей пришлось подавать назад, в то время как я, не видя никакого заграждения, упорно гнал ее по рации вперед, поперек дороги. Но это уже было последним испытанием, и в Bred & Breakfast нас ждал долгожданный отдых и холодное канадское пиво…
Вот и все, что произошло с нами в пути. Если кто-нибудь когда-нибудь надумает совершить подобный исторический автопробег, что сделали мы (в любом направлении) и отнюдь не по бездорожью, то можете смело обращаться за советом. Напоследок скажу, что у нас ушла еще пара дней на то, чтобы высушить вещи, которые находились на крышах наших машин в непромокаемых чемоданах и бауле. А говорят, что настоящие дожди идут только в Ванкувере!
MITCH